Научные статьи

Пополнение лексического состава любого языка за счет иноязычных заимствований — объективный процесс, который происходит на протяжении всей истории существования языка и служит предметом пристального внимания лингвистов. В 70-е годы Институтом русского языка был задуман периодический — раз в 6–8 лет — выпуск словарей-справочников под названием «Новые слова и значения», в которых планировалось регистрировать и толковать новые лексемы, возникающие как внутри самого русского языка, так и путем заимствований. Всего вышло два таких сборника — в 1968 и 1984 гг. [5; 6]. Такого рода издания, несомненно, оказали большую помощь всем исследователям неологизмов и заимствований. Однако с прекращением их выпуска каждому, кто интересуется новой лексикой, приходится самому по крупицам выискивать интересующий его материал и вести свою личную картотеку.

Анализ газетных и журнальных публикаций Республики Беларусь и Российской Федерации показывает, что пополнение лексического состава русского языка иноязычными заимствованиями за последние десятилетия проходило в основном двумя путями. Первый — это адаптация лексики из германских и романских языков, причем основная масса слов здесь принадлежит, несомненно, английскому языку. Второй путь — это продолжение многовековой традиции лексико-морфологических заимствований из классических языков — древнегреческого (дальше всюду греческого — А. Ц.) и латыни. Наиболее последовательно эта традиция соблюдается в биологических и медицинских науках: в 80-е годы прошлого века, согласно данным М. Н. Чернявского [9, III, 420], в этих науках ежегодно появлялось до тысячи новых терминов, создаваемых на основе лексических и морфологических элементов, заимствованных из классических языков. Есть все основания считать, что данная тенденция сохраняется и в наши дни: в этом убеждает лексический состав современных публикаций в любом медицинском издании, где чуть ли не в каждом предложении встречаются специальные термины типа наркозо-респираторная аппаратура, онко-профилактика, коррекция иммунного баланса, антибиотико-резистентность, антиоксидантный комплекс, крибриоформно-морулярный вариант и т. п., которых еще не было в публикациях 70–80 гг. прошлого века. Все эти термины, как и многие другие, созданы на основе греческих и латинских лексико-морфологических элементов.

Интересно отметить, что профессиональные медицинские термины в последнее время нередко переходят в разряд обыденной разговорной лексики. Это происходит из-за роста встречаемости тех или иных явлений медицинского характера в повседневной реальности и соответственно расширения сферы употребления соответствующей лексики. Так, например, расхожими стали выражения типа «Ты меня до инфаркта доведешь!»; «Это же настоящая шизофрения!»; «Ребенок получил большую психическую травму»; слова аллергик, астматик, гипертоник, диабетик, инсульт, наркоман, невроз, психоз и многие другие. Слово аллергия, например, стало обозначать особую реакцию организма не только на конкретный аллергенный фактор (пыльцу, холод, шерсть животных и др.), но и на любые вещи, например: «У нее аллергия на детский сад», — говорит мать о своей девочке, или: «У меня аллергия на эту программу», — говорит муж жене. Следует отметить, что термин аллергия (от греч. слов ἄλλος ‘другой’, ‘иной’ и -εργία от τὸ ἔργον ‘действие’, ‘деятельность’) за последние десятилетия практически вытеснил термин идиосинкразия (от греч. слов ἴδιος ‘особый’ и σύγκρασις ‘смешение’), обозначающий практически то же понятие, что и аллергия, т. е. повышенную или особую реакцию организма на определенные вещества или воздействия. В связи с этим вспомним сцену из культового, как сейчас говорят, фильма «Семнадцать мгновений весны», где Штирлиц на предложение Мюллера выпить водки отвечает, что у него на водку идиосинкразия. Штирлицу наших дней, несомненно, пришлось бы сказать: «У меня на водку аллергия».

За последние десятилетия появилось немало заимствований греко-латинского происхождения и в области общественно-бытовой лексики. Однако далеко не всегда такие слова, уже не один год встречающиеся в прессе и электронных средствах массовой информации, находят своевременное отражение в словарно-справочной литературе. Например, в таком авторитетном московском издании 2001 г., как «Толковый словарь иностранных слов» [4], еще не представлены многие частотные слова последних десятилетий: конфискат, нанотехнология, нострификация, политкорректность, транспарентный, харизма и др. Учитывая то, что перечисленная лексика не представлена и во многих других современных словарях, считаем целесообразным дать ее этимологический анализ.

Слово конфискат представляет собой транслитерат существительного confiscātum, субстантивированного причастия прошедшего времени confiscātus от глагола confisco ‘конфисковывать’, ‘изымать имущество в пользу государства’ (лат. fiscus ‘государственная казна’). По аналогичной модели образованы от латинских глагольных основ и затем ассимилированы в русском языке транслитераты аттестат, конгломерат, концентрат, фальсификат и т. д.

Слово нанотехнология образовано путем сложения основ греческих существительных ὁ νάννος ‘карлик’, ἡ τέχνη ‘искусство’, ‘мастерство’ и ὁ λόγος ‘наука’, ‘раздел науки’. В современной науке словообразовательный элемент нано- обозначает миллиардную часть какой-либо единицы измерения: наносекунда ‘миллиардная часть секунды’, нанограмм ‘миллиардная часть грамма’. Под нанотехнологиями понимают прежде всего технологии работы с микроскопическими объектами с помощью нанороботов, о чем, между прочим, не только составлены сюжеты многих фантастических фильмов, — по нанотехнологиям в прошлом году в Российской Федерации, например, принята вполне реальная и конкретная программа научно-исследовательской деятельности.

Существительное нострификация составлено из латинских компонентов nostri (от nostrum ‘наше’) и конечного словообразовательного элемента -ficatio, производного от глагола -fĭco, употребляющегося только в роли финали сложносоставных глаголов и семантически эквивалентного глаголу facio ‘делать’ (сp. purifĭco ‘очищать’, sacrifĭco ‘приносить в жертву’ и т. п.). Слово нострификация буквально значит ‘делание нашего’ и обозначает процедуру признания Высшей аттестационной комиссией одной страны диплома о защите диссертации, выданного ВАК другой страны. Это существительное образовано по словообразовательной модели, известной уже в античное время (purificatio ‘очищение’, sacrificatio ‘жертвоприношение’ и т. п.) и достаточно распространенной и в постантичной латыни (classificatio, falsificatio, qualificatio, stratificatio и др.).

Слово политкорректность, которое употребляется главным образом в СМИ, имеет значение не ‘политическая корректность’, как кажется на первый взгляд, исходя из наших привычных понятий политрук, политинформация, политология или даже недавно появившихся понятий политтехнология и политтехнолог. Данный термин обозначает способ поведения, при котором стремятся избегать всего, что может быть оскорбительным для тех или иных лиц по признаку расы, пола, религии, возраста и других отличительных свойств личности. Значение морфемы полит- в данном случае, казалось бы, не адекватно смыслу, заключенному в понятии политика (греч. πολιτικός ‘гражданский’, ‘государственный’, ‘общественный’) и представленного в привычных заимствованиях, приведенных выше, и что в слове политкорректность эту морфему этимологически, может быть, следует связать с английским прилагательным polite ‘вежливый’, ‘обходительный’ и выводить ее от греческого прилагательного πολίτης ‘городской’, ‘образованный’ (сравним латинское прилагательное urbānus, имеющее значение не только ‘городской’, но и ‘вежливый’, ‘культурный’). Однако сходные лексические параллели не всегда родственны генетически: английское polite ‘вежливый’, ‘обходительный’, оказывается, происходит не от греческого πολίτης, а от латинского polītus ‘отшлифованный’, ‘утонченный’ [16]. В современном английском есть также слова politic ‘разумный’, ‘обдуманный’, и political ‘политический’. Поэтому при столь значительном диапазоне семантики заимствований, связанных этимологически с греческой морфемой πολιτικ- следует прежде всего присмотреться, в форме какой лексемы или морфемы выступает греческий этимон в английском эквиваленте слова политкорректность. Здесь, по данным последнего издания англо-русского словаря В. К. Мюллера [11], возможны два варианта: 1) political correctness; 2) politically correct. И неожиданно выясняется, что в английском тексте просматривается тот греческий этимон (πολιτικός), которому семантически нет места в русском эквиваленте, но который в английском изменил свою семантику в составе интересующего нас сочетания и приобрел этический смысл. Таковы, как видим, бывают лингвистические лабиринты, сквозь которые необходимо пробираться исследователю, чтобы проследить пути античных заимствований в современных языках. К счастью, этот путь не всегда столь сложен: и в английских, и в русском эквивалентах без особых затруднений определяются латинские истоки слов correct, correctness и корректность: это причастие прошедшего времени correctus от глагола corrĭgo ‘исправлять’.

Прилагательное транспарентный в наши дни обычно связывают со словом выборы. Это слово восходит к средневековой латыни, где встречается причастие transpārens от глагола transpareo ‘быть прозрачным’. Затем через французский язык (transparent) оно было заимствовано в русский в форме существительного транспарант и только сравнительно недавно, уже через английский (transparent), — в форме прилагательного транспарентный.

Существительное харизма и производное от него прилагательное харизматический (харизматичный) пришли к нам из греческого языка, где существительное τὸ χάρισμα значит ‘дар’, ‘милость’. В наши дни слово харизма употребляется в значении ‘исключительная одаренность и привлекательность’ и употребляется по отношению к лицам, претендующим на лидерство в общественной деятельности. Например, для политика быть харизматическим лидером или обладать харизмой — значит обладать суммой внутренних и внешних качеств, которыми можно легко привлекать массы.

Немало слов, полузабытых в советский период нашей истории, возвращаются в последние десятилетия в общеупотребительный лексикон. Среди них, например, такие слова как апатриды, инаугурация, ипотека, мартиролог, субсидии.

Апатридами (греч. приставка ἀ-, ἀν- ‘отсутствие’ + ἡ πατρίς, πατρίδος ‘родина’) в наше время называют лиц без гражданства. К таковым, например, относятся многие лица некоренной национальности, оставшиеся жить после распада Советского Союза в странах Балтии.

Инаугурация — это торжественная церемония вступления в должность нового президента страны. Данное слово происходит от латинского существительного inauguratio, первоначально обозначавшее церемонию присвоения римскому царю (до республиканского периода) полномочий жреца-авгура, название которого восходит к словам aves gerĕre ‘вести птиц’, т. е начинать какое-то событие гаданием по полету птиц [1, 443].

Ипотека (от греч. ἡ ὑποτθήκη ‘залог’, ‘заклад’) — денежная ссуда, выдаваемая банком под залог недвижимого имущества. Общий греческий корень -тека (ἡ θήκη букв. ‘вместилище’, ‘хранилище’) четко просматривается в таких, казалось бы, далеких друг от друга по времени и смыслу словах как аптека, дискотека, пинакотека, ипотека.

Слово мартиролог (от греч. ὁ μάρτυς, μάρτυρος ‘мученик’ и ὁ λόγος ‘слово’) в Средние века имело значение ‘список христианских мучеников’. В прошлом веке его стали понимать как список (перечень) лиц, погибших в результате репрессий сталинского и фашистского режимов.

Словом субсидия или чаще во множественном числе — субсидии (от латинского subsidium ‘поддержка’) называется денежная или иная помощь государства каким-то лицам или учреждениям.

Интересно отметить, что в разговорном языке нередко возникают своеобразные гибриды из основ русских и греческих слов. Например, в ряду достаточно серьезных по смыслу понятий криотрон, плазмотрон, синхрофазотрон (финаль -трон рассматривают или как часть слова электрон, или выводят от греческого ὁ θρόνος ‘кресло’, ‘установка’) появляется слово лохотрон, т. е. установка или способ облапошить недалекого и простодушного человека (homo bonus semper tiro!). Среди слов аргонавт, акванавт, космонавт появляется иронический неологизм алконавт с понятным всем значением. Среди огромного количества слов с конечным элементом -логия обнаруживается презрительно-ироническое трепология, то есть пустая болтовня, рядящаяся в тогу наукообразности.

Продолжается процесс перехода прилагательных с некоторыми продуктивными в словообразовательном отношении латинскими суффиксами в разряд существительных. В процессе такой субстантивации, в частности, активно участвуют заимствованные через французский язык или непосредственно из латыни прилагательные с суффиксом -аl-, причем в существительном могут появляться и морфологические приращения в виде отрицательной частицы не-, ср.:

Обращает на себя внимание семантическая и морфологическая продуктивность данной суффиксальной модели заимствований. Если в начале 70-х годов в словарно-справочной литературе фиксировалось около 60 подобных заимствований [5, 444–445], то в наши дни таковых во много раз больше. При этом внутри данной группы заимствований дифференцируются несколько семантических подгрупп: 1) названия лиц с какими-то характерными особенностями (либерал, маргинал, провинциал, профессионал); 2) названия терминов различных наук (ареал, астрал, дифференциал, номинал); 3) названия объектов (минерал, квартал, материал, мемориал); 4) названия собирательного свойства (криминал, официал, персонал, трибунал). Интересно отметить, что наблюдаются случаи расслоения морфологии и семантики существительных, свидетельствующие о продуктивности данной модели словообразования, ср.: «Оригинал этого издания стал библиографической редкостью» и «Он — большой оригинал»; «Этот человек — универсал» и «Этот универсал Стефана Батория можно найти в отделе рукописей». Или сравним употребление слова радикал в математике, химии и социально-политической сфере. Бывают случаи, когда субстантивированное прилагательное выступает в форме женского и мужского рода (ср.: финал ‘конец действия’ и финаль ‘конечный элемент слова’), или только в форме женского рода (вертикаль, магистраль, спираль, фестиваль, электроцентраль).

Отмечается и такое интересное явление, когда некоторые суффиксы, восходящие к латинским или греческим прототипам, присоединяются к исконно русским корням. Например, в ряду латинизмов аспирант, конкурсант, лаборант, симулянт, фигурант и т. п. появляются слова отмечант, подписант, покупант, продавант, пресмыкант. Или же в ряду слов, содержащих латинский модифицированный суффикс -бель- (из лат. -bilis) — комфортабельный, операбельный, респектабельный — начинают встречаться такие слова, как носибельный, продавабельный, читабельный и др. Больше всего в этом плане можно сказать о суффиксе греческого происхождения -ист-, который через посредство латинского и французского языков вошел в составе заимствований в русский язык, не только сохранив свою первичную семантику nominis agentis (беллетрист, маринист, планерист), но в сотни раз превзошел свои античные этимоны по количеству лексем [8, 360–363]. Он прекрасно прижился в русском языке, расширил свою семантику и с его участием рождаются все новые и новые слова: наряду с официально-нейтральными названиями (особист, протоколист, финалист), обозначениями рода занятия (программист, таксист, шахматист) или принадлежности к какой-то социальной группе (антиглобалист, рецидивист, социалист) появляется много эмоционально окрашенной лексики типа аккуратист, дофенист, пофигист, приколист и др.

Нередко в словах иностранного происхождения так называемая народная этимология усматривает какой-то знакомый элемент, привязывая к нему смысл всего слова. Так, список платежей за коммунальные услуги называется жировка, и многие граждане увязывают данный термин со словом жир, не особенно вникая в его структуру. А между тем слово жировка — обрусевший вариант итальянского финансового термина giro, обозначающего ‘денежный оборот или обращение’ и восходящего к греческому ὁ γῦρος ‘круг’, ‘окружность’, ‘извилина’ [12, 653].

К сожалению, иногда и в словарно-справочной литературе встречаются ошибочные толкования этимологии заимствованных слов. Например, в упомянутом выше «Толковом словаре иноязычных слов» при толковании слова симпосион говорится, что это слово значит буквально ‘соположение’ [4, 640]. Однако автор толкования ошибается, так как греческое слово συμπόσιον переводится ‘совместная выпивка’, ‘попойка’: приставка συμ- имеет значение ‘совместное действие’, а вторая часть этого слова -πόσιον этимологически идентична существительному ἡ πόσις ‘питье’, ‘попойка’ [13, 1658]. Очевидно, что при толковании вместо греческого этимона используют слегка похожую на него по форме и смыслу латинскую лексему positio ‘расположение’, ‘положение’.

В «Этимологическом словаре русского языка» под редакцией Н. М. Шанского при толковании слова авгур вторую часть его -гур связывают с морфемой -gur, подразумевая слово gurgulio ‘горло’, ‘глотка’, ‘гортань’ [10, I, 27]. Однако, учитывая семантику всего слова, ее несомненно предпочтительнее связать с gerĕre, тем более что имеются свидетельства того, что первоначально латинское слово имело вид auger [1, 443].

И если ошибки этимологического плана допускают авторы таких солидных лингвистических изданий, то в публикациях научно-популярного или учебно-справочного характера подобного рода ошибок можно встретить намного больше. Вот перед нами книга А. Г. Ильяхова «Античные корни русского языка. Этимологический словарь», изданная в Ростове известным издательством «Феникс» [3], которая пестрит ошибками культурно-исторического и лингво-этимологического характера. Например, на странице 21 нам сообщают, что «в Древней Греции altaria означал ‘возвышение, используемое для жертвоприношений’», хотя это чисто латинское слово (от altus ‘высокий’) [15, 110]. На странице 23 утверждается, что «название первой буквы греческого алфавита альфа в переводе с греческого означает ‘честь’», хотя этому противоречат данные всех лексиконов древнегреческого языка. На странице 29 читаем, что «происхождение слова апелляция своими корнями уходит в Древнюю Спарту, где существовал высший орган судебно-исполнительной власти Apella, или ‘Народный возглас’ (sic!)», хотя слово это чисто латинское (apellatio ‘обращение с речью’), а в Спарте слово ἡ ἀπέλλα обозначало то же, что в Афинах ἡ ἐκκλησία, то есть ‘народное собрание’ [14, I, 120].

На первый взгляд, вышедший недавно в свет «Краткий толковый словарь медицинских терминов» [7] претендует на роль авторитетного учебно-справочного издания хотя бы внушительным списком использованной литературы и теми действительно актуальными задачами, которые декларируются во Введении к этому словарю. Но, как говорится, дьявол кроется в деталях, а именно в них авторы данного издания неоднократно демонстрируют ошибочность своих утверждений. Уже во Введении на странице 6 нам сообщают о римских врачах Тиберии и Нероне, хотя в историю под этими названиями вошли только римские императоры I века нашей эры, но не врачи. Затем на странице 13 читаем, что слово ассистент (assistens) происходит от латинской приставки as- (вариант приставки ad-) со значением ‘около, возле’ и глагола sum ‘быть’, ‘присутствовать’. На самом же деле вторая часть (-sistens) — это причастие настоящего времени от глагола sisto ‘становиться’, и в целом assistens обозначает буквально ‘стоящий (находящийся) рядом’. На странице 28 читаем, что слово манипуляция (manipulatio) произошло от латинского manus ‘рука’ (точнее ‘кисть руки’ — А. Ц.) и греческого (?!) pello ‘толкать’. Однако на самом деле слово manipulatio — производное от manipulus (варианты maniplus, manuplus, manipellus), вторую часть которого составляет морфема, производная от латинского глагола pleo ‘наполнять’ [15, 1073–1074]. Или же на странице 36 находим, что слово теория произошло от греческого theos ‘бог’ + ia. Но согласно данным этимологических словарей, греческое ἡ θεωρία связано со словами ὁ θεωρός ‘наблюдатель’ и θεωρέω ‘смотреть’, ‘рассматривать’ (ср. θέατρον букв. ‘зрелище’) [14, I, 669].

Давно подмечено: получить объективные комментарии об античном мире можно только в том случае, если комментатор — филолог-классик, а не дилетант, получающий информацию из вторых, а то и из третьих рук. Для Беларуси, имеющей уже более 15 лет отечественный центр подготовки филологов-классиков, пора получать научно-популярные и одновременно научно достоверные источники информации об античности от своих специалистов, не полагаясь на сомнительные поделки вроде опуса А. Г. Ильяхова. И первым шагом в этом направлении должна стать подготовка к печати работы, посвященной античному наследию в нашей речи, — работы, которая стала бы настольной книгой для лингвистов, журналистов и представителей многих других специальностей. В частности, это мог бы быть, например, словарь-справочник, подобный книге «Латинское наследие в русском языке», изданный в Москве в 2002 г. [2]. Этимология слов интересует практически каждого, кто умеет читать, поэтому выход в свет уже не статьи, не брошюры, а весомой книги в прямом и переносном смысле слова станет важной вехой в творческой деятельности наших отечественных филологов-классиков.

Литература

1. Велишский, Ф. Ф. Быт греков и римлян / Ф. Ф. Велишский / пер. с чешск. И. Я. Ростовцева. — Прага, 1878.

2. Воронков, А. И. Латинское наследие в русском языке : Словарь-справочник / А. И. Воронков, Л. П. Поняева, Л. М. Попова. — Москва, 2002.

3. Ильяхов, А. Г. Античные корни русского языка. Этимологический справочник / А. Г. Ильяхов. — Ростов на Дону, 2006.

4. Крысин, Л. П. Толковый словарь иноязычных слов / Л. П. Крысин. Москва, 2001.

5. Новые слова и значения : Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 60-х годов / под ред. Н. З. Котеловой [и др.]. — Москва, 1973.

6. Новые слова и значения : Словарь-справочник по материалам прессы и литературы 70-х годов / под ред. Н. З. Котеловой [и др.]. — Москва, 1984.

7. Радзевич, А. Э. Краткий толковый словарь медицинских терминов / А. Э. Радзевич, Ю. А. Куликов, Е. В. Гостева. — Москва, 2004.

8. Раевская, Н. Л. Древнегреческий суффикс -ιστ- в историко-лингвистической диахронии / Н. Л. Раевская, А. З. Цисык // сб. науч. тр. «ΣΤΕΦΑΝΟΣ». — Москва, 2005.

9. Чернявский, М. Н. Краткий очерк истории и проблем упорядочения медицинской терминологии / М. Н. Чернявский // Энциклопедический словарь медицинских терминов : в 3 т. / гл. ред. Б. В. Петровский. — Т. 3. — Москва, 1984.

10. Этимологический словарь русского языка. — Вып. 1–8 / под ред. Н. М. Шанского. — Т. 1.

11. Мюллер, В. К. Новый англо-русский словарь / В. К. Мюллер. — Москва, 2007.

12. Nuovo Campanini Carboni Vocabolario Latino Italiano, Italiano Latino. — Paravia, Torino, 1993.

13. A Greek-English Lexicon completed by H. G. Liddell and R. Scott. — Oxford, 1996.

14. Frisk, Hj. Griechisches etymologisches Wörterbuch der deutschen Shrache : Bd. 1–3 / Hj. Frisk — Heidelberg, 1957–1972.

15. Oxford Latin Dictionary. — Oxford, 1968.

16. Online Etymology Dictionary [Electronic resource]. — Mode of access : http://www.etymonline.com.

Скачать статью (rar)Скачать статью (pdf)

Сведения об авторе (2009 г.): Цисык Андрей Зиновьевич — кандидат филологических наук, доцент, заведующий кафедрой латинского языка и медицинской терминологии Белорусского государственного медицинского университета (Минск).

Выходные данные: Филологические штудии = Studia philologica : сб. науч. ст. / под ред. Г. И. Шевченко, К. А. Тананушко ; редкол.: А. В. Гарник [и  др.]. — Вып. 7. — Минск, 2009. — С. 67–84.

ISBN 978-985-518-201-7.